Рок-хулиган Сергей Курёхин любил кактусы и предсказал собственную смерть

В июне исполнилось 70 лет со дня рождения Сергея Курёхина – самого неординарного музыканта советской эпохи. О чём грустил главный хулиган отечественной рок-сцены, вспоминает Metro.

– Его школьные тетради наполовину были исписаны названиями кактусов, наполовину – названиями западных рок-групп и альбомов, – рассказывает Metro биограф Курёхина Александр Кушнир. – Они с мамой переписывались с коллекционерами кактусов по всей стране и даже выигрывали всесоюзные конкурсы. Дома у него лежал толстенный то ли британский, то ли немецкий справочник, откуда он запоминал названия растений. И когда уже в 1991-м в программе "Ленин – гриб" Курёхин с серьёзным лицом рассуждал про мексиканские кактусы Lophophora williamsi, он ничего не выдумывал... Но его главной страстью всё же была музыка.

С ранних лет Сергей не пропускал ни одной рок-передачи на "Голосе Америки". В Евпатории, куда его семья перебралась из Москвы, он после занятий в "музыкалке" спешил на репетиции школьного ансамбля, а по вечерам на танцах играл простенький рок-н-ролл и твист.

– Сейчас мы это назвали бы open-air, но для Курёхина это был фестиваль "Боль", – шутит Александр Кушнир. – Худенький школьник, который в 16 лет выглядел на 14, "с кактусами в голове", должен был играть на простенькой органоле "Юность" перед тысячей стиляг, или, говоря по-современному, хипстеров. Зато после школы Сергей приехал в Питер очень подготовленным музыкантом. И его с ходу приняли все джазовые и рок-тусовки.

Правда, сперва Курёхину в новом городе было тяжело. Ему пришлось параллельно освоить несколько профессий: от органиста в костёле до... тапёра в детско-юношеской школе – он аккомпанировал маленьким спортсменкам на тренировках.

– Музыкантам тогда могли не платить гонораров – только проезд и проживание, поэтому приходилось подрабатывать, – объясняет Кушнир. – Но безденежье Курёхина не заботило. Самые дешёвые пирожки были для него обедом и ужином. Он был целиком погружён в книги, творчество, увлекался русскими философами конца XIX века. Торопился всё успеть, будто понимал, что его жизненный путь ограничен...

Курёхин всегда притягивал творческих людей. На фото с ним: художник Тимур Новиков и музыканты Сергей Летов, Аркадий Кириченко и Сергей Африка Бугаев.

Таланты Курёхина для знатоков джазовой и рок-сцены были неоспоримы. Но широкая публика их будто не замечала. Парадокс, но сначала он прославился за рубежом. Фотограф Сергей Свешников через французское консульство передал записи фортепианных импровизаций Курёхина в Лондон, где работал любитель джаза Лео Фейгин. – В начале 80-х на основе этих катушек Фейгин выпустил первый альбом The Ways of Freedom – "Пути свободы". На Западе он произвёл фурор. Об альбоме писали разные СМИ, от The New York Times до журнала DownBeat. Профильные музыкальные издания офигели, с какой скоростью всё сыграно. Шли бешеные битвы между критиками: это у человека такая невероятная скорость рук или запись ускорена. Зная Курёхина, допускаю, что могло быть и то и другое. А ещё западная пресса не могла не обратить внимание на названия композиций: "Допрос", "Одиночество"... Они повторяли названия глав солженицынского "Архипелага ГУЛАГ". За такую крамолу Курёхин мог поплатиться свободой, но...

– Фейгин, как умный человек, написал на обратной стороне: "Музыкант не имеет никакого отношения к выпуску этой записи". Предъявить что-то Курёхину в этой ситуации было нельзя. В середине 80-х Курёхин принял участие в записи "золотых" альбомов "Аквариума" – "Треугольник", "Табу", "Радио Африка" и альбома группы "Кино" "Начальник Камчатки". Но роль второй скрипки его не устраивала. И тут музыканту сыграла на руку заокеанская слава. – В 1986-м западный лейбл по просьбе Джоанны Стингрей купил для Курёхина очень крутой синтезатор. Такие клавиши были в СССР только у одного человека – композитора Эдуарда Артемьева. Курёхин понял, что с этим инструментом он может делать что угодно. Он начал создавать удивительную по звучанию музыку и превращать выступления собственной группы "Поп-механика" в перформансы, которые до сих пор одна половина зрителей вспоминает с отвращением, а вторая – с восхищением.

– Он выводил на сцену живых лошадей, коз, кур, которые делали свои дела прямо посреди сцены, татуированных старушек, горящих каскадёров, циркачей. Курёхин устраивал шоу, равных которым на российской сцене нет до сих пор. Перестройка и начало 90-х были его временем. Он эпатировал не только на сцене. В 1991-м на ТВ вышел тот самый псевдодокументальный сюжет "Ленин – гриб", где Курёхин, жонглируя названиями кактусов на латыни, зазубренными в детстве, под видом учёного рассказывал, кем "на самом деле" является вождь революции. На вопрос, зачем Курёхину это было нужно, позже он отвечал в два слова: "Игра ума".

К середине 90-х он окончательно утвердился в статусе рок-звезды. Его приглашали выступать на лучшие площадки, фанаты мечтали об автографах, а журналисты – об интервью. Но близкие знали, что успех не приносил Курёхину радости.

– В последние 1,5 года его всё чаще накрывало уныние. Он очень обламывался от того, в какую сторону идёт страна. Однажды сорвался на музыкантов, устроивших пьянку перед концертом, и на день раньше отправил их из Берлина в Питер. Сложно сказать, могло ли его психологическое состояние сказаться на здоровье, но он до последнего говорил, что с сердцем всё нормально... В день, когда его забрала скорая, Курёхин был на студии – помогал записывать альбом своему другу Вячеславу Гайворонскому.

– Курёхин стал объяснять врачу, что ему утром надо срочно вылетать в Германию. А доктор говорит: "Сергей Анатольевич, у вас сердце как футбольный мяч. Никуда вы не поедете". Врачи боролись за его жизнь 2 месяца. Его перевозили из одной больницы в другую, но тщетно. Курёхин умер от саркомы сердца на 43-м году жизни. –

Для друзей Сергея его болезнь и последующая смерть были шоком. Да, он много пил кофе, курил, но в 40 с лишним выглядел максимум на 30. Курёхин с молодых лет увлекался эзотерикой и чёрной магией, но если в его жизни и было что-то мистическое, то это предсказание собственной смерти, считает Александр Кушнир:

– Когда он женился во второй раз, то сказал супруге: "Мы будем вместе 10–12 лет, а потом я уйду". Так и вышло... Кушнир уверен, что если бы Курёхин дожил до 70, то не потерялся бы в современном обществе:

– В 1994-м, за 2 года до смерти, он делал презентацию Apple Macintosh в Питере. Так что он мог бы стать первым в стране, кто оценил возможности искусственного интеллекта. А ещё они с женой как-то приобрели дачу на Селигере. То есть он мог быть как Мамонов... Хотя ерунду я говорю. У него в одном месте было даже не шило, а пылающий факел! На одном месте Курёхин бы точно не сидел.

 

Metro Москва

Мы в Vkontakte     Мы в Telegramm     Мы в ЖЖ     Мы в Одноклассниках