50 мгновений Штирлица: культовый сериала "Семнадцать мгновений весны" отмечает золотой юбилей
11 августа 1973 года по Первой программе Центрального телевидения началась трансляция 12-серийного фильма Татьяны Лиозновой по роману Юлиана Семёнова "Семнадцать мгновений весны" - одного из главных произведений советской массовой культуры.
Уже во время премьерного показа военная драма завоевала огромную популярность в Советском Союзе, а спустя полвека стало понятно, что он вшит в русский культурный код. Сериал о разведчиках был разобран на цитаты, а великолепная музыка Микаэла Таривердиева во вступительных титрах до сих пор пробирает до самого сердца.
Подвиг разведчика
Штирлиц пришёл вовремя. Когда анекдоты о Чапаеве стали забывать, а поводы для новых давал только генсек Брежнев.
Историю о том, что на роль Штирлица пробовались многие актёры, среди которых был, например, Арчил Гомиашвили, можно во внимание не принимать: им не суждено было занять место героя хотя бы потому, что ни у одного из них и в помине не было роскошного тихоновского профиля. Героем должен был стать советский разведчик - таков был заказ Политбюро ЦК КПСС и лично Андропова, бывшего шефа КГБ. А тот факт, что "Семнадцать мгновений весны" - произведение заказное, даже 50 лет назад сомнения не вызывал. И, надо сказать, госзаказ был, в общем, выполнен: сериал стал бестселлером.
Кого именно зрители считали героем - штандартенфюрера СС Макса Отто фон Штирлица или полковника НКВД Максима Максимовича Исаева, который в условиях гитлеровской Германии из последних сил защищал идеи мира и гуманизма, - большой вопрос. Похоже, всё-таки первого. Да-да, среди немцев, а не среди фашистов.
Как таковых примеров фашистских злодеяний в "Семнадцати мгновениях весны" на удивление мало. Пара фрагментов с пытками в гестапо да Рольф, выставивший младенца на мороз и получивший за это пулю в лоб от немца же. Остальные ужасы - только в хронике. В фильме Татьяны Лиозновой впервые в таком количестве появились думающие, умные, сомневающиеся немцы. И пастор Шлаг, и профессор Плейшнер, и тот полковник в поезде, которого играл Николай Гриценко, - лишь особенно яркие тому примеры. И самые пронзительно грустные персонажи картины тоже немцы - Плейшнер и фрау Заурих.
"Из всех людей на планете я больше всего люблю стариков и детей"
Фрау Заурих, милейшей пожилой дамы, которая скрашивала своим воркованием одинокие вечера господина Бользена (alter ego штандартенфюрера СС Штирлица), в сценарии Юлиана Семёнова не было. Персонаж этот был выдуман Татьяной Лиозновой для того, чтобы смягчить нордический образ главного героя. Она же предложила автору написать пару сцен с участием старой немки в надежде, что её сыграет Фаина Раневская. Фаина Георгиевна отказалась, а Лиознова вспомнила про Эмилию Мильтон, которая как-то у неё уже снималась. Роли, собственно, не было - её сочиняли прямо перед камерой. Как вспоминала Татьяна Михайловна, "...когда я видела её очередную сцену с Вячеславом Тихоновым, мне так жалко было её отпускать, что я тут же садилась... и писала продолжение их встреч". А как она играла в шахматы! Когда будете в следующий раз смотреть, как фрау Заурих играет "защиту Каракан", знайте: Эмилия Мильтон никогда в жизни не держала в руках шахмат. Фрау Заурих беспорядочно хватала с доски фигурки, а зрители были в восторге.
Сцена вечеринки в доме господина Бользена была придумана больше из-за Габи, нежели из-за фрау Заурих. "Мне было важно щёлкнуть по носу эту молодую особу, которая положила глаз на Штирлица... Так родилась моя любимая фраза, которая расставила все точки над "ё": "Из всех людей на планете я больше всего люблю стариков и детей". Габи к ним не относилась", - скажет позже Татьяна Лиознова. Как ни странно, больше всего она ждала ударов именно по этой сцене - боялась, как бы кто-то не заявил, что Штирлиц - гомосексуалист.
Сегодня в эти страхи верится с трудом, тем не менее отказ советского разведчика от интима с хорошенькой немкой кому-то мог показаться неубедительным.
Тайна фразы шефа гестапо
Отчёты гестапо об экзекуциях в Бабьем Яре были подписаны начальником гестапо Генрихом Мюллером, на совести которого было множество других преступлений, в частности разгром "Красной капеллы". При этом Мюллер не был убеждённым фашистом, а лишь исправно служил системе. В финале он говорит Штирлицу: "Для того чтобы перебраться на маленькую ферму с бассейном, не следует торопиться... Когда в Берлине будет грохотать русская канонада и солдаты будут сражаться за каждый дом, вот тогда отсюда можно будет уйти, не хлопая дверью. Уйти и унести с собой тайну..." Эта фраза - единственное, что роднит киноперсонажа с реальным шефом гестапо, который под занавес бесследно исчез, и никто, даже израильский "Моссад", не смог его найти. Куда больше у реального Мюллера и вымышленного отличий. Настоящий был ровесником века, а стало быть, и ровесником Штирлица. Он был высок, худощав и темноволос. А Броневой был лыс, сед и в летах. Некоторые историки считают, что у Семёнова и Лиозновой, допущенных к архивам, были все основания изменить облик военного преступника, добавив ему обаяния. Как будто они знали о нём что-то такое, что позволяло взглянуть на него с симпатией.
Косвенные доказательства того, что Мюллер в последние годы III рейха работал на нас, через много лет после окончания войны потрясли военных историков. Были даже свидетельства немецких офицеров, вернувшихся из советского плена и утверждавших, что видели Мюллера в форме полковника НКВД. Поверить в это трудно. Проверить невозможно. А значит, есть все основания слегка видоизменить его репутацию и его историю. Можно сделать его старше и добродушнее. Можно предложить эту роль, как, впрочем, и роль Шелленберга, одного из немногих образованных людей в нацистской верхушке, симпатичным, в общем, актёрам, не боясь, что нацисты будут выглядеть в их исполнении живыми, остроумными и достойными врагами. Так и вышло. А Леонид Броневой и Олег Табаков стали после премьеры героями. Как и Визбор-Борман.
Приятные актёры в ролях головорезов
Для незначительной части населения Советского Союза, в основном из среды научно-технической интеллигенции, Юрий Визбор и так был национальным героем. Автор и исполнитель чудесных песен, один из лидеров полулегального в то время движения КСП, законченный образец положительного героя, был бы принят "на ура" в какой угодно роли. Даже в роли одного из главарей гитлеровской Германии.
Видимо, тот, кто занимался подбором актёров, меньше всего желал, чтобы зрители видели врагов в героях фильма, среди которых почти все - законченные фашисты. Броневой, кстати сказать, на Мюллера, который был его первой ролью в кино, долго не соглашался, считая, что три года съёмок - это слишком, а отрицательная роль ничего хорошего ему не принесёт. И был не прав. Душегубами вышеназванные персонажи выглядели лишь на бумаге - в романе Семёнова и в исторических документах. Но только не в фильме Татьяны Лиозновой, которая снимала не исторический фильм, а шпионский детектив.
Определённая жизненная и историческая правда в том, что показано на экране, естественно, есть, но её ровно столько, сколько нужно для жанра. Действительно, гитлеровское командование состояло не из одних дебилов. Действительно, среди немцев даже в годы войны хватало людей, сопротивлявшихся фашизму. И советские разведчики в Берлине во времена Гитлера в самом деле существовали, хотя и не на таком высоком уровне. И так же, как Штирлиц, они жили вдали от семей, и им так же устраивали встречи с жёнами - мимоходом, чтобы те поговорили друг с другом хотя бы глазами.
И тут мы подходим к главному вопросу, касающемуся исторической правды: что стало с бедным Штирлицем? В документальном фильме Леонида Парфёнова, снятом к 25-летию "Семнадцати мгновений весны", Татьяна Лиознова говорила, что знала жизнь Штирлица до самого конца. Но она не готова была стать свидетелем его ухода и сделать свидетелями зрителей. Вроде бы Штирлиц погиб в Берлине. Почему? Может быть, потому, что в СССР его ждал ГУЛАГ, а убить героя руками своих соотечественников для Лиозновой было так же невозможно, как оставить его на свободе и тем самым превратить картину в сказку. А так всё-таки похоже на правду.
Алтапресс